Тема, обозначенная в заголовке, на первый взгляд, может показаться «мелкой» — один термин из огромного массива слов, составляющих лексическую основу языка уголовного закона. Однако даже одно неудачное слово законодателя в уголовном законе может стать детерминантой большой проблемы в сфере борьбы с преступностью, что доказывается в настоящей публикации на примере составного термина «лицо, впервые совершившее преступление», используемого в УК РФ без нормативной дефиниции. Предметом исследования является значение данного термина, придаваемое ему на разных уровнях: научном; правоприменительном; праворазъяснительном. Методологической основой исследования послужил комплекс традиционных для юриспруденции общенаучных и частнонаучных методов познания, а также методов исследования, применяемых в исторических науках (хронологического и диахронного) и в лингвистике (лингвистического описания, контекстуального анализа, интерпретативного метода). Их использование позволило автору сделать ряд выводов, основными из которых являются следующие. 1. Усилиями Верховного Суда РФ к настоящему времени выработан определенный подход к определению содержания термина «лицо, впервые совершившее преступление». Данный подход, с одной стороны, нельзя признать единым, с другой — он может быть охарактеризован как «широкий», так как он позволяет признать впервые совершившим преступление, в том числе, и человека, относимого криминологией к злостному типу преступника. 2. Нелогичность широкого понимания значения термина «лицо, впервые совершившее преступление», особенно проявляется в контексте системной взаимосвязи уголовного и иных отраслей права. Сегодня в России складывается парадоксальная ситуация: если по нормам самой репрессивной отрасли права человеку, неоднократно совершавшему преступления, в том числе и ранее судимому, но по формальным основаниям не считающемуся таковым, положена льгота-«награда», то нормами иных отраслей права, регулирующих позитивные общественные отношения, для него установлено немало негативных последствий.