Страх. Маленькая повесть
Уехав в Израиль в 1973 году Владимирская вослед одно десятилетие и ещё почти другое жила в ошеломлённом, раздвоенном чувстве от перемены, от сделанного выбора: “...одна, без возвращенья. Мало в ком трагический узел эмиграции выражен так ярко. Тонкая и ранимая душа Владимирской Л. не была приспособлена для жизни в этом жестоком мире и безумно мучилась в нем. Поэтесса и с большой зрелостью судит о России и русской судьбе. Просто в ней постоянно сидел страх перед этой бесчеловечной системой, перемалывавшей людские судьбы.
Авторы
Тэги
Тематические рубрики
Предметные рубрики
В этом же номере:
Резюме по документу**
Шарль Бодлер
Вы получили мое письмо в рождественский
Сочельник. <...> Письмо было в нашем почтовом ящике,
его принес почтальон, на конверте — Ваш американский
штемпель. <...> И тем более
непонятно, почему даже самое слово Сочельник
каким-то теплом согревает меня. <...> Да, так я хотела сказать: непонятно, почему
слово Сочельник сохранило для меня свою праздничность,
привлекает меня, непостижимо привлекает? <...> Петя (так звали моего друга) и его жена тоже
приглашали нас на елку, но мы не пошли, очень
уж я и тогда боялась, в особенности в последние
годы боялась, что заберут меня. <...> Но поскольку письма доходят,
а у нес обыкновенный почтовый ящик, а
на Ваших конвертах — обыкновенный американский
штемпель, то мне беспокоиться нечего. <...> Однажды, например,
я поехала слушать Петю, к нему на работу, в институт. <...> Петя писал музыку на стихи Тютчева, Цветаевой,
Андрея Белого... <...> Тогда, в институте, в большом,
пустом, слабо освещенном зале, где были только я
и Петя за роялем, я все время чувствовала какоето
напряжение, какую-то раздвоенность внимания,
мне все казалось, что кто-нибудь вмешается. <...> Петя в это время
пел:
Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня... <...> А было:
Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня... <...> Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня... <...> Тощий
сын психологов, живущих над нами, — тоже
психолог — иногда зовет своего четырехлетнего сына
Арика — Васей, словно бы оговаривается. <...> А я скажу: тощий сын психологов
(тоже психолог) то и дело оговаривается, зовет
своего сына Васей. <...> Точно так же и нянька Арика (Васи?), толстая,
приземистая, с лицом надзирательницы (всякий
раз, встречая меня, она приостанавливается) — неотделима
от прошлого, и, встретив хотя бы единожды
ее взгляд, можно поручиться, что на память тут же
придут строчки, а то и целые абзацы из Петиных
тюремных писем. <...> Есть в соседнем доме человек, очень плотный,
очень мускулистый, называющий себя пенсионером. <...> И мне неизвестно: шел ли этот человек <...>
** - вычисляется автоматически, возможны погрешности
Похожие документы: